Сто семидесятый иероглиф.

Сидит дочка за столом, обедает. Вдруг задумалась, ложкой в молочном супе водит. Вынула ложку, окунула в чай:
– Это я ей…

…туман смываю!

Читать с начала

Сто шестьдесят девятый иероглиф.

– Деда, а правда же, молоко из тумана делают?
– Нет. Ни из какого тумана его не делают! Молоко берут у коровы!
– Да знаю я, деда, что у коровы! А корова-то откуда его берет? Я сама видела, в деревне! Там туман был и корова там ходила, в тумане, а потом тетя Нина принесла молоко и сказала, что корова дала.
– Хм…
– Наверное, корова из тумана его сделала!
– Как это!?
– Я не знаю… она не говорит…

…я ее два раза спрашивала.

Читать с начала

Сто шестьдесят восьмой иероглиф.

Пришла дочка с гулянья чумазая. Бросились мама с папой ее раздевать – мама колготки мокрые стягивает, папа уже воды в ванну набрал.
– Под ноги надо смотреть, когда по лужам бегаешь! – говорит папа.
А дочка его не слушает, камешки из карманов выгребает, чтобы мама их не выстирала вместе с кофтой.
– Эй! – окликает ее папа. – Имеющий уши…

…да моет! – отзывается, сопя, дочка.

Читать с начала

Сто шестьдесят седьмой иероглиф.

Сидят папа с мамой в кухне, чай пьют, беседуют о том, о сем. Старшая дочка послушала их немножко и в комнату к младшей сестричке пошла. Оттуда слышится стук и грохот: кроватка у книжной полки стоит, и малышка, поднявшись на ножки, книжки одну за другой на пол скидывает. Папа с мамой уже давно рассчитали – обычно двух полок хватает на чашку чая, выше младшая не достает. Тягу к литературе папа с мамой очень даже приветствуют, да и ребенка одного оставить не страшно – раз при деле, значит, с ним ничего не случится. Но просчитались. Вошла в кухню старшая.
– Чай пьете? – спрашивает укоризненно. – А кто будет…

… ребенка воспитывать?

Читать с начала

Сто шестьдесят шестой иероглиф.

– Бабушка, а кто самый первый всех людей родил? Бог?
– Бог…
– А я знаю! Его Адам зовут!
– Адам…?
– А еще я его видел, видел!
– Где же?
– В музее! Он волосатый и вот так сидит (садится, подперев рукой лоб в позе
роденовского мыслителя) Там так и написано: “первобытный человек”! Вот он
был первый…

…и всех родил!

Читать с начала

Сто шестьдесят пятый иероглиф.

Как-то вечером затеяли папа с мамой обсуждение, куда летом поехать. А что тут обсуждать? Ясное дело, к морю. Синие волны, синее небо, желтое солнце, желтый песок. Размечтались они, как будут на бережку лежать и волны слушать, и не заметили, что в комнату дочка вошла. Встала у порога, слушает и молчит. Потопталась немножко. Никто ее не замечает. Молчала-молчала…
– Эй, – окликает она родителей. – Не видите, что ли..

…главное же – я тут пришла!?

Читать с начала

Сто шестьдесят четвертый иероглиф.

Подарили сыну детский врачебный набор.
– Мама, я теперь врач! – гордо объявляет он. – Только мне медсестра нужна! – И, как идет на улицу, в каждой песочнице интересуется у каждой девочки:
– А ты будешь моей медсестрой?
Девочки в замешательстве: медсестра – это которая больные уколы делает. Чего ж хорошего медсестрой-то быть? Девочки хотят быть артистками. Или бортпроводницами – у них форма красивая. Прошла неделя – одеваются как-то раз папа с сыном гулять.
– Ну, куда пойдем, в парк или к фонтану? – спрашивает папа.
– К фонтану! К фонтану! Может быть…

… медсестру там найдем!

Читать с начала

Сто шестьдесят третий иероглиф.

– Доченька, помнишь, к нам гости приходили?
– Какие гости?
– У них еще мальчик был твоего возраста…
– Какой мальчик?
– Ну как же? Неужели не помнишь? Он англичанин.
– Какой нагличанин!?
– Англичанин! Он еще по-русски с акцентом говорил.
– А, помню…

…с браком!

Читать с начала

Сто шестьдесят второй иероглиф.

– Баба, а почему тетя такая толстая выросла?
– Много сладкого кушала. И мучного.
– …
… и ни с кем не делилась!

Читать с начала

Сто шестьдесят первый иероглиф.

Дождик капал, капал, но в сильный дождь не разошелся. Мама с дочкой так и не зашли домой – гуляют. И очень им не хочется с улицы уходить. Только зонтик мешает – бегать с ним неудобно. А дождик капает.
– Мама, – взмолилась дочка. – А давай мы его…

… скроем!

Читать с начала