Всякие Глупости:
Карнацух Ардыбаха
Глококуздрость
Бурбулятор
Лопата
Дурашка
Книжные Аннотации
Интервью
Сценарий
Жил Был...

Малявки:
Сказочные
Эротические
Литературные
Художественные
Бытовые
Исторические
СССР-ные
Сетевые
Ужасные

Трактатики:
О Иллюзиях
О Сжигании Мостов
О Дороге
О Небе
О Скуке
О Прыжках в Сторону

Семен Семеныч жутко ненавидел жидов, пидорасов, юношей бледных, блядей румяных, издателей книг, сионистов, коммунистов, тухлую рыбу и литераторов. Бывало сядет на венский стул и начинает ненавидеть. Час ненавидит, два ненавидит, - весь раскраснеется, вспотеет, дышит тяжело, но упрямо ненавидит до исхода третьего часа. А потом встает себе со стула, пот платочком батистовым утрет и идет откушать кофию.
Очень его эта работа утомляла.

Аполинарий Сергеич любил пельмени. Бывало придет в шикарный кабак на Средне-Рурской возвышености и орет:
- А ну подавайте мне сибирских пельменей с Валдайскими целками!
Ну натурально, всех перепугает. Половые мельтешат, в полотенцах путаются, хозян бледный стоит, со взором горящим, пидорасы тихие, сидят под столами, целуются, а жиды те вообще сами не свои от страха, пейсы на бигуди накрутят и юрк по шевролетам - отсиживаться.
А Аполинарий Сергеич сидит себе, пельмени наворачивает да пофыркивает в пышный ус - радуется.

Христофор Андреевич - мужик видный, в зеленых коверкотовых джинсах и черной батистовой рубахе с оранжевым жабо, любил окружающих. Бывало выйдет на улицу в вечеру, с тростью в руках, идет и всех любит. Но если кому его любовь не по нраву, тут же тростью по черепу бац-бац, улыбнется ласково, и идет дальше, любит, тростью помахивает.

Артур Артишокович очень любил слова пидорас и мудак. Частенько в компании родных и близких рассуждал о их значении. Бывало сидит, огурцом помахивает и рассуждает. А то вдруг надкусит огурец и задумается. Он философ был. А огурцов никогда не доедал - выбрасывал. Говорил:
- А ну их этих огурцов. Пущай их пидорасы лопают.
В общем умный был мужчина.

Сероглубов обожал евреев. Сам он евреем не был - не сложилась жизнь. Поэтому он часто евреям завидывал и даже хотел отрастить пейсы, но пейсы с лысиной смотрелись не изящно и Сероглубов на них плюнул. Долгими синими вечерами он сидел перед камином и с тоской разглядывал свое необрезаное достоинство. Достоинство было мягким и коричневым. Наглядевшись Сероглубов вставал и нес достоинство пописать. К 80 годам ему повезло, известное еврейское издательство выпустило все что он пописывал, тяжелым томом с золотым обрезом...

Антокор Лигонович Ильский был человеком широкой души. Частенько он усаживался в глубокое кресло и курил сигару, перелистывая собрание собственных сочинений. А еще он любил секс. Частенько он ложился на тахту, распахивал настежь широкий ватный халат, перечитывал собрание собственых эротических сочинений и занимался сексом. Это он называл – "пошутить" и часто рекомендовал родным и близким.

Вантуз Эмильевич Ломберных никогда не был на Бермудах, однако каждый год весной поднимаясь из спячки вспоминал, что Бермуды снились ему длиными полярными ночами. Он бредил наяву пляжами по которым слонялись длиноногие, загорелые бермудачки, а спортивные, жилистые бермудаки лихо скатывались на досках с голубого волнующегося треугольника. Но сны не сбывались. Вокруг было серо и пыльно. К осени Вантуз Эмильевич обозлился и написал в ООН требование сократить приставку "бер" для всех жителей Бермудов. В последовавшую за этим полярную ночь, он впервые спал спокойно.

© Хрюша